Александр Дубинский: «Премьер Шмыгаль просто системно кладет х@й»

Год назад бывший журналист, а сейчас народный депутат-мажоритарщик от «Слуги народа» Александр Дубинский во время интервью заключил со «Страной» пари: рейтинг партии власти за год останется прежним. Тогда, напомним, на выборах «слуги» получили 42,5%.

Сейчас, по разным опросам, рейтинг колеблется в районе 25-30%

С напоминания об этом пари, собственно, и начался наш разговор.

— Александр, год назад мы спорили на рейтинг власти. У вас была эйфория, и вы заявили, что уровень поддержки «слуг народа» не изменится, не будет никакого отката. Тогда у партии был рейтинг 42,5 процентов. Вы проиграли.

— Признаю. И буду вынужден выполнить условия нашего спора: сниму о вас ролик на своём ютуб-канале, расскажу, какая Крюкова талант.

— Давайте по-другому. Вы проведёте мне экскурсию по Раде? В режиме прямого эфира.

— Ок. Только аккредитируйтесь:)

— С чем, на ваш взгляд, связано падение рейтинга власти?

— Несколько причин. Первая — нехватка управленческого опыта в самой системе власти: в Офисе президента, в парламенте и Кабмине. Вторая — внешнее управление, оно не дает возможности принимать никаких независимых решений. В результате, вместо обещанного снижения коммуналки, мы повышаем налоги и тарифы — чтобы было, чем возвращать деньги МВФ и оплачивать пирамиду госдолга.

— Вы, к слову, не голосовали за недавний меморандум с ЕС. Почему?

— Меморандум на 1,2 млрд евро кредита. Смешная в масштабах страны сумма, в обмен на которую мы полностью уступаем свой суверенитет. Причём, на следующий же день после Дня Независимости. Просто ликвидация «скруток» НДС дает около 3 млрд в месяц. За год — плюс минус тот же кредит ЕС. Но никто не хочет или даже не может их перекрыть. Потому что история с внешним управлением — она намного глубже. Вот вы въезжаете в новую квартиру, где вам нужно разобраться, как оперативно сделать ремонт. И вроде как вы можете научиться этому самостоятельно, есть книжки, видеоуроки, но понимаете, что на это уйдет время. Пока научитесь, провалится крыша, прорвет трубу. Поэтому вам нужно «купить» время, чтобы разобраться в этих процессах. То есть вам нужно получить кредит. Вы знаете, где его брать. Там охотно дают денег. Но оказывается, что нужно выполнить пару условий: международные наблюдатели в госкомпаниях, контроль над системой правосудия. И мы сейчас живем именно в такой системе: когда крыша течёт, сами починить не можем, и потому берём кредит взамен на пару метров жилплощади.
 
— Как вы считаете, удастся ли Зеленскому вырваться из-под управления западными институтами Украиной за дешевые кредитные деньги?

— Времени для этого остается очень мало. Причина: экономических резервов все меньше, и с каждым разом менять правительство, чтобы начать возрождение экономики, все сложнее.

— Почему?

— Никто уже не согласиться на пакетное голосование за Кабмин. Если экс-премьер Гончарук по неопытности не общался с парламентом, не понимал, как правильно выстроить взаимоотношения, то действующий премьер Шмыгаль просто системно кладет х@й, подыгрывая западным партнерам, и делает то, что они от него требуют. Против него настроен парламент. Мы проголосовали за пакет министров, а потом приходим к министру финансов, а он, грубо говоря, нас посылает.

— Например?

— Вот я прихожу и говорю министру финансов Марченко, что у него зашквар на таможне, а он отвечает, что ему пох@й. Они не только не побороли коррупцию, о которой говорил Уманский. Они ее заново оседлали. Марченко назначил очередного своего фунта на таможню и вернул всех старых коррупционных таможенников. Он подмял под себя всю коррупционную тему и создал новый «офис контрабанды».

— Что значит подмял? Каким образом?

— Пока по миру и стране коронавирус, есть возможность назначать чиновников без конкурса. Они ставят отъявленных коррупционеров на таможню, строят схемы и механизмы уклонения от уплаты пошлин. Я прихожу к министру и говорю, что там п@здец, а ему все равно. У него нет политической ответственности, и уволить его нельзя. Ничего сделать нельзя.

— Так отправьте в отставку Кабмин и назначьте новый — проблема что ли.

— Можно было бы «сбить» Шмыгаля и поставить сильного премьера, но депутаты больше не проголосуют пакетом. Теперь все будут требовать встречи на фракции с каждым кандидатом на пост министра. Так поставить ручной Кабмин не выйдет. Не будет голосов. Хотя вроде и нужно менять, и вроде как глава СБУ Баканов насобирал папочки на всех. Вроде можно, но всем вместе. А этих «вместе» сейчас нет. Местные выборы могли бы стать объединяющим фактором для фракции, но в какой-то степени разъединили.

— Приведите пример.

— Я по Киевской области говорю депутатам подавать по квотам свои списки, а в ответ слышу от коллег, что только у нас такая демократия. Мне говорят, нигде больше у мажоритарщиков не берут кандидатов: «спроси одесситов, спроси франковских, закарпатских, полтавских». Они не видят списки местных штабов. Люди подтверждают, что у депутатов часто нет коммуникации на местах.

— Кто сейчас вообще курирует местные выборы? Трофимов, Ермак, Корниенко?

— Корниенко. После того как выяснилось, что я занимаюсь выборами в Киевской области, я не контактирую с ОП вообще. У меня есть задача согласовать мэров городов по Киевской области. Я отдаю эти списки главе партии Александру Корниенко. Он проверяет и согласовывает.

— Еще куда несут эти списки?

— Мне все равно. У меня нет этих проблем. Я подал, и у меня прозрачные кандидаты.

— Вам не кажется, что поведение «слуг народа» на местных выборах больше похоже на имитацию, чем на реальный путь к победе?
 
— Вы не правы, потому что местные выборы они другие.

— В каком смысле?

— Это не выборы по партийному списку, это выборы местных элит. Это выборы коммуникации. Это не парламентская кампания. И потому результат партии будет много выше, чем вы все отписываете. Когда говорят, что рейтинг «Слуги народа» 15%, это все х@ня, потому что люди будут голосовать за конкретных людей.

— Которых они не знают или узнали о них впервые за полтора месяца до даты выборов, как в случае со списком Зе.

— Я говорю только о том, как у меня в области. Моих кандидатов знают.

— У вас уникальная ситуация. Вы — медийный человек, вас сложно не знать, в отличие от кандидатов, которых вы курируете. В большинстве городов и регионах люди не знают «зеленых» кандидатов. В городах-миллионников, где все ситилайты и борды подконтролили местные мэры, у них даже нет шанса повесить свои портреты, чтобы люди не перепутали их на избирательных участках. Концепция «новые лица» играет против власти на местных выборах.
 
— В некоторых регионах — да. Вместо того чтобы победить, мы ищем комфортных для себя кандидатов. Мы не готовы идти на компромиссы. Например, самостоятельных и не всегда послушных мы почему-то отметаем. Это — ошибка. Послушные часто нерейтинговые, не взлетают. Зато да, он хороший парень и вроде проиграть с ним не так позорно.
Хотя проигрывать нельзя. После децентрализации все бюджеты будут распределять там, власть будет там. А у нас наплевательское отношение к показателям на выборах. Это ощущение у того же Арахамии, типа «да и х@й с ним, корабль «слуг» уже уплыл, будем искать другой» — меня очень сильно беспокоит. Беспокоит это нежелание победить.

— Год назад, когда Богдан был главой ОП, власть попала в «медные трубы» — высокий рейтинг, безусловная власть. Их унесло, и они со старта испортили отношения с региональными элитами, центральными СМИ, бизнесменами, можно перечислять бесконечно. Зачем?

— Нет, они не испортили отношения. Просто региональные элиты чуть-чуть ох@ели от безнаказанности. Власти нужно было поговорить о том, что пять лет они воровали бабки с Порошенко и сказать: «Иди на выборы, но с этого дня ты будешь работать на общину и делать все для народа». Элиты ведут себя безнаказанно, и видя падающий рейтинг власти, пытаются на этом фоне быть оппозицией. Они не оппозиция — они зажравшиеся коррупционеры. Все — от Филатова до Кличко.

— И тем не менее, судя по соцопросам, во всех городах-миллионниках кандидаты от «слуг» проигрывают действующим мэрам.

— Могу сказать за себя. С февраля по июль я занимался областью. Это была абсолютно монотонная работа, но нужно было принимать решения по команде. И мы их принимали. А вот в некоторых областях и городах тактика «не принимать решения» приводит к тому, что оппоненты работают, а мы сопли жуем.

— По вашим прогнозам, как результаты местных выборов изменят коммуникацию центральной власти с местными элитами?
 
— Выборы — это всегда счет на табло. Вы же понимаете, что такое 1690 ОТГ (Объединенные территориальные громады — Ред.), — это комиссии, скандалы. Это все будет продолжаться неделю после выборов. А после — счет на табло. Когда все посмотрят на цифры и зайдут в новую реальность политической жизни Украины.

— И что это будет за реальность?

— Не везде главами областных советов будут представители «Слуги народа», а не так как сейчас, когда министры, прокуроры — все наши. После 25 октября может оказаться, что не все наши. И нужно будет вести диалог. Условно, сейчас Филатов вы@бывается, а должен с допросов не вылазить, как и Порошенко. Но после 25-го они легитимизируют это право, так себя вести при новой власти. Это как нарванные хулиганы, когда изначально ты не дал им в нос, они начали борзеть. Если на выборах они наберут больше, чем власть, то легитимизируют себя еще больше. У них будут бюджеты, их прокуроры и так далее.

— Ну, насчет прокуроров, не совсем так. Там другой монастырь, своя вертикаль.

— Смотри, если б эта вертикаль работала, они по-другому бы себя вели. Благодаря экс- генпрокурору Руслану Рябошапке никто их не боится, как и НАБУ, и ГБР.

— Ну хоть кого-то боятся?

— Боятся только главу МВД Арсена Авакова. Единственная силовая структура, которая работает.

— Если бы вы были главой ОП, МВД или президентом, как бы вы урегулировали ситуацию с так называемыми «активистами», которых можно легко купить за деньги?

— Я не претендую на эти должности.

— Неважно. Как навести порядок в стране?

— Люди должны иметь право на протест.

— Это манипуляция, которая позволяет бродить этому цирку бесконечно.

— С одной стороны, да, а с другой стороны — надо внимательно наблюдать за тем, как они бродят и что делают. И наказывать. Например, применил газовый баллончик к полицейскому, будучи членом «Нацкорпуса» либо другой организации, отправляется в изолятор, а потом суд по закону отправляет этого активиста в тюрьму, за применение силы к представителю власти. С активистами не нужно бороться. Есть право ходить с портретом Бандеры, Зеленского, Порошенко — ходи. Но когда переходишь грань, неважно, чей портрет у тебя в руках, отвечай по закону. Приведу пример с нападением на моего коллегу Бужанского. На него напали, товарищей этих задержали и отправили в СИЗО, с мерой пресечения. И все, нет проблем.

— Как вы считаете, отставка Богдана была ошибкой?

— Он непростой человек и своеобразный. Очевидно, что он ощущал свою причастность к построению «Слуги народа», он был одним из идеологов и конструкторов этой системы. Но он позволял себе, видимо, слишком много.

— Богдан себя почувствовал вице-президентом?
 
— Не думаю, что он себя кем-то почувствовал. Исторически так сложилось. Друзья не могут работать друг на друга.

— Они никогда не были друзьями. Богдан резко стал его другом, когда Зе стал президентом. Он любит заводить дружбу по интересам и легко с ней расстается.

— На мой взгляд, когда люди вместе выигрывают, им потом сложно играть в начальника и подчинённого. Или кто-то должен отдать право быть начальником. Они построили структуру, Андрей вложил в это часть сил, он не построил что-то плохое. При нем было нормально, но ему нужно было уйти. Не может быть президент на уровне с главой ОП, президент выше. Если глава ОП считает себя выше президента — нужно уходить главе Офиса, а не президенту.

— У нас на сайте был замечательный текст о «котлетных вечеринках» олигарха Игоря Коломойского.

— Читал.

— Вы бывали на таких мероприятиях?

— Нет. Я и в Раде стараюсь держаться от начальства подальше, а от олигархов тем более. Я и в ОП не хожу без необходимости. Я из журналистики, не из бизнеса. Я не ищу какие-то связи, чтобы что-то отщипнуть.

— У Коломойского есть люди, по отношению к которым он позволяет себе хамское обращение,  — например, с действующим министром культуры Александром Ткаченко, а есть те, с кем не позволяет и побаивается. Например, партнёр Коломойского Геннадий Боголюбов. Вы в какой категории?

— Ни в какой. Не общаюсь так близко.

— Вам повезло.

— Я социофоб. Не люблю тусовки, даже говорить по телефону, я больше люблю смс. Мне хватает самого себя. Я никогда не напрашиваюсь на мероприятия. Со мной не очень интересно. Тем более такому человеку, как Коломойской.

— Ваш бывший начальник, а ныне министр культуры Александр Ткаченко, и глава комитета по гуманитарной и информационной политике Никита Потураев лоббируют скандальный закон о медиа. Кому вообще пришла в голову идея подать этот проект, и почему так активно его продвигают в Раде?
 
— В чем проблема этого закона?

— Даже не знаю, с чего начать… Только не говорите, что вы будете его защищать?

— Нет, я не буду за него голосовать. Согласен, что первоначальная редакция была п@здоватой, но сейчас он не такой и «драконовский».  Я предложил журналистам собрать подписи против этого закона, но никто этого почему-то не сделал.

— Причем тут журналисты. Соберите подписи у депутатов. Нас вообще оставьте в покое. Часто люди, которые попали в «Слугу народа», из-за своих зашкваров, создают проблемы всем остальным. Зачем этот закон? Чтобы что? 

— Я думаю, изначально была идея создать препятствия для работы российских СМИ в Украине. Но, в процессе, решили немножечко поддушить все СМИ. Создать механизм давления.

— Так в том-то и дело. Закон не защитит от агрессии, он скорее призван для защиты власти от журналистов. Вы спрашивали у авторов, зачем они это делают?
 
— Они ко мне много раз обращались с вопросом, могу ли я подписать этот закон, но я никакие законы о медиа поддерживать не буду. Это странная х@йня. Не воруй, и все будет нормально. Если бы мы приняли ряд важных законов — например, пожизненное за изнасилование, воровство и т.д. — и эти законы начали действовать, то можно было бы и о медиа что-то принимать. Но у нас всем на все пох@й. Даже на легализацию игорного бизнеса. Предлагали давать 6 лет за организацию нелегального игорного салона, но нет, всем пох@й, введем штраф. А что такое штраф? Ничего. Заплатил, и все. А за закон «о медиа» мы будем отгребать. Этот закон написан ради закрытия ряда медиа, а не ради того, чтобы остановить российскую пропаганду. Это и меня касается.

— Вы сейчас о «Темном Рыцаре»? Прямо оговорка по Фрейду.

— При чем тут я? Я не имею к этому отношения. Или вы правда считаете, что в том, что пишет «Темный Рыцарь», виноват Дубинский, Александр Куницкий или Макс Бужанский?

— Так вы втроем этим занимаетесь?

— Так думает Коля Тищенко. Но вы же не Коля Тищенко.

— Почему из фракции перестали исключать депутатов? Было дело исключили за ерунду Антона Полякову и Анну Скороход, а теперь никого.

— Скороход исключили за глупость. Нельзя быть глупым и так откровенно это демонстрировать.

— Но были не менее тупые скандалы за прошлый год.  

— Связанных с тупостью больше не было.

— Прошу прощения, но Галина Третьякова и ее высказывание о некачественных детях. Это тупо. Даже тупее, чем Богдан Яременко, который заказывал в Раде девушек коммерческого секса.

—  Третьякова — это как закон о медиа. У человека есть какая-то позиция, она своеобразная, но она имеет право на жизнь и ее можно дискутировать в узком кругу. Но не выносить это в область публичной политики. А насчет Яременко, так это его личное дело.

— Как вы считаете, ваш бывший начальник экс-гендиректор «1+1″ Александр Ткаченко — уже проигранный персонаж?

— Почему вы так думаете?

— Был большим медиа-менеджером, ходил на котлетные вечеринки. А стал министром, который даже свой закон через Раду протянуть не может. Уволят — станет никем.

— Думаю, сейчас он нашел себя. В парламенте ему было скучно. Он просто нажимал кнопки, занимался рутинными делами.

— А вы бы пошли на должность министра культуры?

— Нет.

— Из-за маленькой зарплаты?

— Я не привязан к деньгам, мне должно быть интересно. Без процесса мне скучно. Я не могу заниматься вот этими рутинными делами: бумажки, планерки, совещания. Мне нравятся конструкции, выборы.

— Верите ли вы, что Зеленский досрочно покинет свой пост на фоне падающего рейтинга?

— Нет. Во-первых, Зеленский — боец. Во-вторых, нельзя уйти с должности президента, так как он несет за страну ответственность. Это невозможно. Проиграть достойно на выборах – можно. Уйти — нет.

— Исчезнет ли при президенте Зеленском то, что вы называете внешним управлением и влиянием Сороса?

— Этот процесс начнется после местных выборов. Мы же живем еще в парадигме 73%-го рейтинга.

— А что будет после выборов?

— Другая история, которая вынуждено толкнет на другие управленческие решения. Вопрос не в социологии, а в том, как будут выстраиваться отношения с местными элитами. После местных выборов многое изменится. Помните, как изменилось у Ющенко, который начинал с руководителем АП, «соросенком» Рыбачуком, а потом раз, и сменил его на «решалу» Балогу.

— Кого назначат виновным за проигрыш по итогу выборов?

— Целую группу людей, которые или покажут худший результат, или не смогут переложить вину за проигрыш на других. Они уйдут работать в другие сферы. Ну, а у кого будет высокий результат — получат такое себе политическое бессмертие и перспективы.